В статье рассматриваются традиции древнерусской книжности в «Книге про бойца» Александра Твардовского. При кажущейся отдалённости поэтической эпопеи о Великой Отечественной войне от русской средневековой литературы книжные традиции древнерусской словесности заданы поэме еще при её создании: книге, по признанию Твардовского, народ придавал более высокий, нежели устному слову, статус. Вобравшая стихию русской народной речи, «Книга про бойца» гармонично соединила вековые традиции христианской книжности в её ведущих жанрах: летописи, воинской повести, красноречия, жития, бытовой и беллетристической повести, синодика. Темы испытаний военного времени, народного страдания, лишений, раздумий о судьбах родины и месте человека в истории реализованы в характерной для древнерусской книжности поэтике бытия, в котором человек являет своё величие как подобие Бога. Мотивы самопожертвования, любви, милосердия, прощения, смирения, преодоления уныния и самой смерти призваны утвердить главную идею поэмы: смерть преодолевается жизнью, даже если смерть неизбежна. Агиографические топосы аскезы и безбрачия главного героя, его любви ко всему живому, сострадания, подвига во имя ближнего и своего народа, деятельного участия во всём, что его окружает, смиренного принятия горя и радости, мудрости в осознании происходящего, благоговения перед жизненно важными вещами и вечными истинами, не подвергающимися сомнениям, активного противостояния смерти в поединке с нею, веры в торжество правды - всё это делает Василия Тёркина не просто положительным, но и своего рода идеализированным героем, вобравшим в себя лучшие черты русского народа, прославляющего своих подвижников и творящего им вечную память.
|
