Данная статья продолжает исследование поэтики батальной оды, начатое нами с анализа произведений Тредиаковского («Ода на сдачу Гданьска…») и Ломоносова («Ода на взятие Хотина») [Прощин 2025], имеющих решающее значение для становления художественных принципов жанра в контексте соотношения акустических и визуальных параметров «высокой» образности. Если в творчестве данных авторов формируется основополагающая формула такого соотношения, связанная с безусловным приматом акустического начала, то в случае с Сумароковым и Державиным уместно говорить не о прямом продолжении и развитии традиций, заложенных их предшественниками, но о весьма оригинальных вариантах, скорее уводящих батальную оду в сторону от художественного магистрала Тредиаковского и Ломоносова. Так, Сумароков не учитывает ключевой для стиля оды регистр поэтического «восторга» и, сохраняя приоритет аудиального, совершенно меняет его структуру, двигаясь от торжественного «полногласия» к соотношению различных голосов как проекций, динамично соотносящихся друг с другом. Державин - даже на фоне Сумарокова - выглядит еще более оригинально, так как для его од и творчества в целом характерна доминанта авторского начала как ведущей категории текста, которое, превозмогая априорные жанровые установки, выводит текст за пределы «корпусной» поэтики. Более того, именно у Державина очевидным приоритетом начинает пользоваться визуальное начало в силу целого ряда причин. Важно, что он менее других исповедует логику метапоэтической каузальности, делая, к примеру, собственные биографические реалии основанием для генезиса произведения.
|
